– Когда прибудут люди Гуаканагари? – спросил Кристобаль.

Аарон посмотрел на густо поросшие лесом горы, которые окаймляли северную часть равнины.

– Они уже здесь. Как только все наши всадники и люди с собаками ступят на земли долины, наши таинские союзники покажутся, но только на расстоянии. Вы ведь знаете, как они боятся больших животных.

– Трусливые людишки, они сами не лучше собак, – произнес Хойеда, подъехав поближе к Колонам и Торресу.

Голубые, похожие на стекло, глаза губернатора укоризненно просверлили Хойеду.

– Гуаканагари – наш друг. Без него и его людей мы не пережили бы кораблекрушение. Он храбрый и верный. Я не потерплю клеветы на него.

Аарон с явным презрением поглядел на высокомерного низенького кастильца.

– Вас когда-нибудь застигал ураган в лодке-долбленке и с одним веслом? Таинцы перебираются на тысячи миль по этим островам и выдерживают невероятные бури, которые могли бы вышвырнуть португальский флот на берег.

Хойеда вернул Торресу враждебный взгляд и сказал с неприязнью:

– Я не повернусь спиной к тем дикарям, которые предпочли стать нашими союзниками, – во всяком случае не больше, чем к тем, кто является нашими открытыми врагами.

– Именно так и используйте стрелы и мечи против воинов Каонабо! – с решительным Холодком в голосе воскликнул Кристобаль. – Давайте поведем наших людей вниз. Мы будем там поджидать людей Гуаканагари. – С этими словами он поднял руку, и Бартоломе приказал всем солдатам следовать за ними.

Аарон провел остаток дня, передвигаясь между двумя вооруженными лагерями испытывающих подозрение друг к другу союзников, прикидывая, какую выработать стратегию для развертывания пеших солдат Гуаканагари с их копьями и дротиками и куда разместить более тяжело вооруженных кастильцев с их пушками, арбалетами и мечами. Больше всею его тревожили собаки. Даже если он сможет завладеть вниманием недисциплинированных солдат, как они смогут сдержать эти проклятые своры? Ведь собаки могут напасть на их таинских союзников! Собаки были обучены убивать индейцев, любых индейцев, причем самым жестоким образом. Лучше всего было бы использовать людей Гуаканагари, отправив их в джунгли, что окаймляли равнину. Пусть бы они докладывали о передвижениях Каонабо, следили за прибытием союзников из глубины острова, а возможно, даже Бехечио. Но если бы он так сделал, Гуаканагари счел бы, что задета честь воинов. В конце концов Аарон выработал план.

Когда он подошел к Гуаканагари и его людям, стоявшим на маленькой поляне по пути к долине, то попросил касика и его брата Каону отойти немного от других. Трое мужчин поговорили на таинском, острыми палками нарисовали схемы на мягкой черной земле и договорились о перемещении войск.

– Ты должен отправить двадцать своих лучших людей на юг, чтобы они наблюдали за тропами, ведущими в долину. Здесь и здесь… – Аарон отмстил места, откуда может появиться Бехечио.

Лицо Гуаканагари было мрачным.

– На сердце у меня тяжело, потому что мужу моей сестры придется пролить кровь его родственников. Но ты прав. Мы должны принимать во внимание возможность, что он может удивить нас и примкнуть к остальным.

– Ксарагуа далеко отсюда. Может, он не придет, – с надеждой сказал Аарон.

Гуаканагари обреченно пожал плечами:

– Будь что будет. Один из солдат адмирала, Ролдан, воюет с Бехечио. Если Каонабо одержит здесь великую победу, Бехечио сможет надеяться, что к нему на помощь в Ксарагуа придут победившие новые союзники.

Аарон покачал головой: это бессмысленная бойня. До того как пришли белые люди, таинские касики жили в основном в мире, изредка ссорились друг с другом, но гораздо чаще объединялись между собой, чтобы отразить нападение карибцев. А теперь это будет кровавая бойня, и эти простые люди будут убивать друг друга. „А что не уничтожат наши арбалеты и своры собак, доделают наши солдаты“, – печально подумал он.

– Где буду! стоять и драться остальные мои воины? – спросил Гуаканагари. На его молодое лицо легла тень.

Отбросив в сторону сомнения. Аарон выложил свой план:

– Адмирал хотел бы, чтобы вы спустились отсюда вниз, когда нападет Каонабо. – Он нарисовал еще одну схему на земле, показывая простые маневры на флангах на востоке. Он планировал разместить людей с собаками на западном фланге.

Гуаканагари кивнул:

– Мы нападем, когда ты нам подашь знак. Аарон молил Бога, чтобы битва быстро закончилась – до того, как бойня вырвется из-под контроля и людям Гуаканагари будет грозить такая же опасность, как и племени Каонабо.

В тот вечер, когда были поставлены часовые, Аарон, Кристобаль, Бартоломе и несколько других офицеров уселись вокруг тлевшего костра. Воздух был угнетающе тяжелым от влажности, а над богатой плодородной долиной нависла напряженность. К югу, западу и востоку от них простирались прекрасные возделанные поля Веги. Они напоминали затейливый тканый рисунок на мавританских коврах. Ирригационные каналы приносили воду с гор на эту богатую землю, на которой произрастали маниок, бобы, ямс и маис.

– Стыдно уничтожать такие поля сражением, – сказал Кристобаль.

– Конечно, ведь Изабелла могла бы воспользоваться этими продуктами, – согласился Бартоломе.

Могли бы и таинцы, которые их сажали, – тихо ответил Аарон. Ради наших животов, давайте постараемся свести повреждения к минимуму. – Аарон устремил свой многозначительный взгляд на Алонсо Хойеду.

– Больше всего я хочу захватить в плен этого старого лиса Каонабо. Что это будет за трофей, который мы привезем ко двору их величеств! – откровенно радовался коротышка.

Бартоломе невесело засмеялся:

– Если вы сможете привезти его сюда живым, я позволю вам переплыть Атлантику с ним на борту!

Кристобаль и Аарон обменялись смущенными взглядами. Они знали, насколько неблагоприятными были донесения с королевского двора с тех пор, как вернулись Маргарит и Буил, и начали злословить по поводу правления Колонов на Эспаньоле. Что скажет Хойеда о генуэзце, если он прибудет к королевскому двору с закованным в цепи вождем мятежных таинцев?

– Не думайте, что захватить в плен Каонабо так просто. Он так же изворотлив, как вы, Алонсо, – с обманчивым великодушием заметил Аарон.

Тем лучше нам будет с ним повстречаться, – ответил Хойеда.

– Может, вы убьете друг друга? – вмешался Бартоломе без малейшего намека на сожаление в голосе.

– Всем нам нужно отдохнуть перед завтрашним днем, – сказал Кристобаль, утихомиривая разыгравшиеся страсти своей спокойной властностью. – Пойдемте спать, господа.

Аарон лежал без сна в затихшем лагере и не отрываясь смотрел на луну, которая висела низко в небе. Ее накрывало красноватое облако. Кровь на луне – дурное предзнаменование в ночь перед битвой. Наконец сон одержал над ним победу.

Ролдан посмотрел на растрепанных людей и их добычу. Он был изумлен, что они благополучно пересекли всю Эспаньолу и нашли его укрепление в горах Ксарагуа, хотя их вел раб-индеец Хойедьт.

– Заберите женщину и отведите ее к моим женам, – на таинском сказал он двум индейцам, стоявшим возле него.

Когда они подошли к Магдалене. Гусман запротестовал:

– Она моя, дон Франсиско!

Ролдан с насмешливым недоверием покачал кудрявой головой.

– По правде говоря, она принадлежит Диего Торресу, но дело не в этом. Я не испытываю вожделения к этой даме. Мои жены вымоют и накормят ее. Она выглядит совершенно измученной а усталой.

Магдалена постаралась выпрямиться и твердо посмотрела в темно-карие глаза бандита. Лицо его было непроницаемым, но они с Аароном когда-то были друзьями. Возможно, он поможет ей справиться с Гусманом. Магдалена не могла подавить возмущения, что ее обсуждают, как ребенка или полоумного, и пылко воскликнула:

– Я в высшей степени благодарю за гостеприимство, дон Франсиско! После того как я оправилась от недельного путешествия по болотам, я буду вам очень признательна, если вы вырвете меня из болота этих подонков, – Она перекинула свои спутанные грязные волосы через плечо и посмотрела на Лоренцо и Пералонсо.